Патриарх Московский и всея Руси Адриан

Новейшая история Николо-Перервинской обители начинается со времени пребывания в ней десятого и последнего перед Синодальным периодом Патриарха Московского и всея Руси Адриана (годы Патриаршества 1690-1700). В трудное время Петровских преобразований он был противником западных обычаев, чтил русскую старину и стоял за чистоту Православной веры. Не желая вступать в борьбу с Помазанником Божиим, он отошел от дел и уединился в любимом им Николо-Перервинском монастыре. В конце 1690-х годов на юго-западной стороне были им устроены Патриаршие келлии, или палаты, - приют для уединенного молитвенного жития.

21 февраля 1696 года Патриарху «припала параличная болезнь», вынудившая его постоянно пребывать в обители. Нет сведений о том, как протекала его жизнь в Николо-Перервинском монастыре. Можно только предполагать, что, глядя на дивную панораму Москвы, открывавшуюся из монастыря, он горячо молился о Святой Руси и просил Господа защитить Православную веру от иноземцев и иноверцев, устремлявшихся на Русскую Землю.

В то время по благословению Патриарха были разобраны три каменных храма, существовавшие в обители, и на их месте возведена двухэтажная соборная церковь во имя святителя Николая с приделами в честь Успения Божией Матери и Преп.Сергия Радонежского (строительство было начато в 1696 году или немного ранее). Этот храм с колокольней, в облике которого гораздо больше примет древнерусского зодчества, чем архитектуры «московского барокко», свойственной тому времени, - был создан целиком на средства Святейшего Патриарха Адриана, его тщанием и любовью. Он был освящен самим Патриархом 20 сентября 1700 года, а через три недели - 15 октября - Святейший Патриарх скончался в любимой им обители, совершив главное дело своей жизни, - передав свое Отечество и вверенную ему Церковь под державный покров Матери Божией, святителя Николая и Преподобного Сергия Радонежского, молитвенника земли Русской.

Митрополит Московский Платон (Левшин)

Еще одна веха в истории Николо-Перервинской обители связана с именем замечательного русского иерарха, человека высоких духовных дарований и святой жизни - митрополита Московского Платона (Левшина).

Прекрасный проповедник, именуемый на Москве «вторым Златоустом» , законоучитель и воспитатель наследника Царского престола, будущего Императора Павла I , ставшего одним из благочестивейших русских Царей, он взрастил также целое поколение духовных иерархов и церковных пастырей. Один из самых просвещенных людей своего времени, он видел недостаток духовного образования, потребности которого не могли удовлетворить существовавшие тогда две духовные школы - Славяно-греко-латинская Академия и Троицкая семинария. Выбор его пал на заштатный Николо-Перервинский монастырь, недалеко отстоящий от Москвы, но в то же время удаленный от суеты столичной жизни. В 1775 году он, в то время еще архиепископ Московский и Калужский, основывает здесь семинарию, которая по праву стала именоваться Платоновской. Митрополит Платон любил устроенный им на Перерве сад духовного просвещения и до конца дней своих о нем заботился. Часто посещая Перервинскую обитель, он лично вникал во все стороны жизни семинарии. Заботясь о семинарском хозяйстве, трапезе, одежде для семинаристов, он обращал свое особое внимание на ход и характер преподавания. Он присутствовал на экзаменах, на диспутах, задавал вопросы, исправлял школьные упражнения, слушал ученические проповеди. Он радовался всякому проблеску таланта и дарования, всякому успеху в науках. Так, на экзамене в Перервинской семинарии он заметил одного ученика - Алексия Васильевича Виноградского, бедного сироту. Написанные им латинские стихи понравились владыке, и он стал выделять его, провидя в нем будущего своего преемника на Московской кафедре - архиепископа Августина. То же случилось и с другим учеником Перервинской семинарии - будущим митрополитом Московским Серафимом (Глаголевским).

Ревностная отеческая забота митрополита Платона о Перервинской семинарии не могла не принести своих плодов: на протяжении 39 лет своего существования она все время находилась в цветущем состоянии, и по отзыву самого основателя своего, «многих произвела успешных учеников и добрых священников». Под свое особое покровительство принял архипастырь и Николо-Перервинский монастырь, неустанно во все время своего святительства в Москве заботясь о приведении в порядок монастырских дел и о его благоустройстве.

Перечень трудов митрополита Платона по благоустроению Николо-Перервинской обители был с благословения самого архипастыря вырезан на каменной двухаршинной плите, вделанной в стену близ восточных дверей Никольского собора (она сохранилась и доныне), и насчитывает 38 пунктов. Вот некоторые из них: сделан чугунный пол в верхней Николаевской церкви; в 1777 году возобновлена там настенная живопись; в 1778 году между Патриаршими и Настоятельскими кельями построены каменные покои; в 1779 году возобновлены иконостас в Николаевской церкви и святые иконы; вызолочены главы на церквах Николаевской и Толгской; в 1784 году сделаны на колокольне железные боевые с четвертями часы; построены двухэтажные учительские каменные келлии под линию и фасад настоятельским; сделана каменная ограда монастырского сада; в 1805 году выстроен новый двухэтажный Архиерейский дом на западной стороне монастыря, примыкающий южным концом к Патриаршим келлиям; в 1786 году выровнена и выложена дерном в саду гора и нижний огород засажен плодовыми деревьями.

Святитель Филарет (Дроздов)

После митрополита Серафима на Московскую кафедру был возведен Преосвященный Филарет (Дроздов, 1821-1867). Николо-Перервинский монастырь пользовался особым расположением святителя. В течение долговременного своего архипастырского служения на Московской кафедре святитель Филарет нередко зимою и летом посещал обитель, служил здесь и говорил проповеди.

В полном собрании его проповедей есть четыре, произнесенные в Перервинском монастыре: три в день св. Николая, 9 мая, в 1822, 1824 и 1825 годах, и одна по случаю освящения Николаевского храма в 1841г. октября 7-го дня. Нередко святитель проводил на Перерве и день своего Ангела, 1-е декабря, приезжая обыкновенно накануне. Архиерейский дом, безмолвный в обычное время, оживлялся и освещался огнями. Служил владыка иногда в Николаевском соборном храме в весенний Николин день, причем из Москвы к обедне приезжало много богомольцев. Для них после обедни в сосновой роще близ монастыря разбивались палатки, где подавался чай, продавались различные сласти, играла шарманка, - и сельский праздник шел три дня.

В начале своего архипастырского служения митрополит Филарет не считал для себя обременительным приезжать даже на публичные испытания учеников Николо-Перервинских приходского и уездного училищ, учрежденных на месте Московско-Перервинской семинарии в 1824 году. День публичных экзаменов, приходившийся на одно из чисел первой половины июля, был самым торжественным в учебном году. Большой классный зал убирали цветами, стол накрывался красным сукном и на него полагались книги и учебники. Ученики становились в ряд попарно и по росту. Вход в экзаменационный зал владыки или викарного епископа, или вместо него ректора Московской семинарии встречался общим дружным пением учениками молитвы: Царю Небесный ! Затем звучало: Ис полла эти деспота ! - и начинались испытания.

Весьма много Перервинская обитель обязана святителю Филарету своим внешним благоустройством. При нем неоднократно возобновлялись внутренно и наружно стенным иконописанием и позолотой храмы Николаевский, Сергиевский, Успенский и Толгский; был надстроен вторым этажом училищный корпус и сделаны многие другие хозяйственные исправления и постройки. Иверская часовня, издавна приписанная к монастырю, ходатайством Царицы Небесной продолжала приумножаться в его правление денежными вкладами, которые по распоряжению святителя Филарета направлялись на нужды духовно-учебных заведений: академий, семинарий и училищ, - и на общественно-отечественные. К примеру, во время Крымской войны им было пожертвовано от Перервинского монастыря вместе с Троицкой Лаврой и Чудовым монастырем 50.000 рублей. Таким образом, Перервинская обитель с приписанною к ней Иверскою часовней щедрою рукою сыпала всюду, где только оказывалась потребность, свои благотворения, - и на Общество любителей духовного просвещения, возникшее в этот период, и на Филаретовское епархиальное училище, и на государственные нужды, и на духовно-учебные заведения.

В том же любвеобильном отеческом духе действовали по отношению к Николо-Перервинской обители и прочие владыки Московские: архиепископ Камчатский Иннокентий (Вениаминов) (1868-1879 гг.), митрополиты Макарий (1879-1882), Иоанникий (с 1882 г.) и Леонтий (с 1891 г.). Они посещали ее, особенно в храмовой праздник св. Николая, и священнодействовали в ней.

Основание семинарии

Платоновская семинария просуществовала без малого 40 лет, - с 1775 по 1814 годы. Ее сменила Московская Перервинская семинария (1814-1823 гг.), - и мало кому известен тот факт, что Московская духовная семинария, находящаяся ныне в Троице-Сергиевой Лавре, свои истоки имеет именно в Николо-Перервинской обители. На место ее пришли Николо-Перервинские приходское и уездное училища (1823-1867) и, наконец, - Перервинское духовное училище (с 1867 по 1917 гг.). У этих различных духовных школ на Перерве имеется много общего и прежде всего то, что на протяжении всех лет своего существования они питались и духовно и материально от Николо-Перервинского монастыря, находились под покровительством обители и ее небесных заступников, - Матери Божией, - Иверской и Толгской Ея икон, - святителя Николая и Преподобного Сергия Радонежского, - в честь которых освящены главные престолы перервинских храмов.

Два преемника митрополита Платона по Московской кафедре: архиепископ Августин (Виноградский, с 1812 по 1819 г.) и митрополит Серафим (Глаголевский, с 1819 по 1821г.) - были первоначально, - как мы уже отметили, - воспитанниками Перервинской семинарии и немало заботились о благоустроении Николо-Перервинской обители.

Лихолетье 1917 г.

Приближался 1917 год... В эти последние годы своего существования перед испытаниями, уготованными не только ей, но и всей России, обитель вела широкую просветительскую и благотворительную деятельность.

В 1884 году, в Перервинском монастыре были открыты религиозно-нравственные чтения. Программа этих чтений предусматривала объяснение воскресных и праздничных Евангелий с объяснением самого праздника, объяснение Символа Веры, таинств и обрядов Православной Церкви, молитв и заповедей Господних, чтения из истории Ветхого и Нового Заветов, чтения из Русской истории, которые сопровождались «туманными картинами» (т.е. показом изображений через проектор), чтения из истории русского раскола. Смотритель Перервинского духовного училища с учителями и наставниками изъявил свое согласие помочь в проведении этих чтений, указывая, что они отвлекут народ от праздного препровождения времени, а, кроме того, будут полезны для развития и назидания воспитанников училища.

31 октября 1906 года при Николо-Перервинском монастыре, неподалеку от него, был торжественно открыт приют для глухонемых. Изначально планировалось построить каменный корпус для помещения в нем бараков для раненых воинов. Таким образом монастырь желал оказать посильную помощь Отечеству в наступающую для него трудную годину войны с Японией. По окончании же войны надобность в бараках отпала и корпус решено было приспособить под училище для глухонемых детей. Он был возведен по проекту архитектора П.А. Виноградова, и на его постройку планировалось израсходовать 136.200 рублей из сумм Перервинского монастыря. Открытие таких училищ было особенно ценно для России, - в них ощущался крайний недостаток. Николо-Перервинский монастырь выделил на содержание училища из монастырских средств капитал в 400.000 рублей.

Те немногочисленные сведения, которые в настоящее время известны о Николо-Перервинском монастыре после 1917 года, свидетельствуют о том, что судьба обители слилась с трагической судьбой всей России.

В 1924 году в монастыре была закрыта Трапезная (видимо, Толгская) церковь. Помещение ее было передано под клуб и столовую Детскому дому Управления Московской Курской железной дороги, который к этому времени уже использовал его под склад. В 1924 году в монастыре еще проживали монахи, но часть помещений была закреплена за тем же Детским домом. По сведениям на 16 июня 1928 года Николо-Перервинский монастырь имел лишь два здания и трех насельников, - ими были два архимандрита и регент-иеромонах, а братии уже не было, т.е. монастырь был фактически закрыт. Впрочем, по рассказам старых прихожан и окрестных жителей известно, что до конца 20-х годов в монастыре еще были иноки.

Скажем несколько слов и о закрытии Иверской часовни. Известно, что в революционное лихолетье грабители не однажды проникали в часовню. Хотя против ограбления иконы и были приняты меры предосторожности, однако с иконы были сорваны корона и убрус, похищены драгоценные камни, навески, но ризу грабителям снять не удалось. Что не сделали грабители, довершила власть. В 1922 году были арестованы члены Совета общины верующих, в пользование которой в 1919 году перешла по договору с Моссоветом часовня. Через две недели членами Комиссии по изъятию ценностей были сорваны и отправлены в Госхран золотая риза с древнего образа и серебряные с двух его копий. Приблизительно в это время Иверская часовня в качестве весьма доходного места была передана в ведение обновленческого Высшего церковного управления. В июне же 1929 года президиум Моссовета принял решение о закрытии Иверской часовни, а в июле ее снесли.

13 сентября 1940 года Исполнительным комитетом Московского областного совета депутатов было принято решение закрыть две перервинские церкви, а здания переоборудовать под клуб и дом пионеров. Вероятно, под двумя церквами разумелись Иверский и Никольский соборы или два храма Никольского собора. Решение было принято, но церкви были закрыты не сразу. Из рассказов старожилов известно, что в 1941 году перед Пасхой еще освящали куличи, но, когда верующие пришли на Пасхальную Заутреню, храм был уже опечатан, а настоятель храма протоиерей Александр арестован. Дальнейшая судьба его неизвестна, - скорее всего он мученически погиб в застенках НКВД, пополнив сонм святых Новомучеников и Исповедников Российских.

После закрытия Иверского собора помещение его использовалось под склады и цех мелких предприятий. Примерно в это же время здание его было передано заводу Станкоконструкций. После 1952 года собор утратил главы, кресты, иконостас и все убранство интерьера.

Цветные стекла были заменены на простые. Была утрачена большая часть кровли, и заложены боковые проемы крыльца. В конце 1960-х годов при приспособлении под цех завода, с разрешения Госинспекции по охране памятников г. Москвы, была забелена живопись и устроены междуэтажные перекрытия, а с востока собора сделаны пристройки. Здание же Никольского собора с момента закрытия монастыря до 1948 года использовалось под мелкие хозяйственные нужды. Затем в нем располагались производственные цехи Металлоштамповочного завода. Помещался здесь и завод детской пластмассовой игрушки - до 1969 года.

В период с 1948 по 1969 годы собор очень сильно пострадал. В нижней церкви был гальванический цех, отчего кладка стен и сводов подверглась эрозии. До 1960 года в храме были утрачены иконостас и убранство интерьеров, забелена живопись, разрушены полы, лестницы, растесаны некоторые проемы, сделаны пристройки. Здание собора не ремонтировалось, поэтому главы и кровля пришли в аварийное состояние. Был разобран часовой механизм на колокольне и поставлены циферблаты новых электронных часов, а часовой механизм был передан в музей «Коломенское». В 1969 году здание было передано заводу ЭНИМС и постепенно освобождалось для реставрации. Реставрация собора началась с 1954 года, но фактически производственные работы стали осуществляться в 1972 году. Первым исследователем и реставратором Никольского собора был архитектор Г.А.Макаров, а с 1978 года к работе приступила архитектор Е.Г.Одинец.

Упомянем и о Толгском храме. С 1930-х годов по 1966-й год здание церкви и палатка при вратах использовались под жилье. В 1930-х же годах было разобрано завершение храма (крест хранится в музее «Коломенское»), утрачено убранство интерьера, забелена живопись, переделаны окна, пробиты новые проемы, заложены проходы в алтарь, устроено междуэтажное перекрытие, поврежден белокаменный декор фасадов. В 1950-х годах к алтарю был пристроен заводской корпус.

Здание Патриарших келлий после закрытия монастыря, с 1930-х годов до середины 1970-х годов, использовалось под жилье. В северо-западном углу западной келлии был устроен проход на внутреннюю белокаменную лестницу, поднимающуюся на второй этаж, а проход между восточной и западной половиной этажа, устроенный в 20 веке на месте печи, был полузаложен.

Классический учебный корпус с 1930 по 1973 годы также использовался под жилье, а в 1973 году это здание было приспособлено под столовую с частичной реставрацией фасадов. Квартиры были также в Новом и Старом семинарских корпусах - с 1930 по 1966 годы. Тогда же Старый семинарский корпус получил вид коридорной системы. В 1966 году здание было от жильцов освобождено. Настоятельский корпус с 1930 по 1973 годы также использовался под жилье. В 1930-1950 годах в нем были устранены старые печи, сделаны новые входы, поставлены новые перегородки, а в 1973 году здание было приспособлено под служебные помещения ЭНИМСа.

Троицкие гуляния на Патриаршем подворье храма Живоначальной Троицы в селе Троицкое Одинцовского района Московской области

С давних пор Троицын день считается одним из любимых праздников в народе. Давнюю историю имеют и Троицкие гуляния, которые всякий раз устраивались после праздничного богослужения и крестного хода по случаю престольного праздника храма Живоначальной Троицы. Возрождением этой традиции продолжает заниматься приход Патриаршего подворья храма Живоначальной Троицы в селе Троицкое.

23 мая 2010 года по традиции возле храма в селе Троицкое вновь собрались прихожане, сельчане и гости на привычные уже для многих народные гуляния «Троицын День».

Два новых колокола дополнили ансамбль колоколов Николо-Перервинской обители

Прекрасен во все века был образ столицы православной России – Москвы. Подъезжающему к Москве гостю город представлялся как бы покрытым узорным золотым убором, составленным из сияющих на солнце куполов и колоколен с резными крестами.

Один из путешественников-французов в XIX веке восклицал: “Это картина, которую даже нельзя передать красками, а не то что нашим бедным языком”.

“Москва не безмолвная громада камней холодных, составленных в симметрическом порядке… нет!

Пасха Христова

Пасха Господня, Пасха! От смерти к жизни привел нас Господь Своим Воскресением. И вот Воскресение это «ангелы поют на небеси». Увидев светлость обоженного естества человеческого в предопределенной ему славе, в лице Господа Искупителя, во образе коего, силою Воскресения Его, имели претвориться все истинно верующие в Него и прилепляющиеся к Нему вседушно. Слава Господи, преславному Воскресению Твоему! Ангелы поют, сорадуясь нам и предзря восполнение сонма своего; нас же сподоби, Господи, Тебя Воскресшего чистым сердцем славить, видя в Воскресении Твоем пресечение снедающего нас тления, засеменение новой жизни пресветлой и зарю будущей вечной славы, в которую Предтечею вошел Ты Воскресением нас ради. Не человеческие только, но вместе и ангельские языки не сильны изъяснить неизреченную Твою к нам милость, преславно Воскресший Господи!

Святитель Феофан Затворник. «Мысли на каждый день года».

15 февраля 2010 г. Начало Великого Поста

Какое напутствие можем взять с собой, вступая в пост?

Вспомним, что вся жизнь – подготовка к последней, решающей и неизбежной брани со страстями, наступающей после разлучения души с телом, о которой Никодим Святогорец писал: " Хотя вся жизнь наша на земле есть непрестанная брань и нам предлежит вести ее до самого конца, но главнейшая и решительнейшая брань ожидает нас в час смерти. И кто падет в сей момент, тому уже не встать". В трудном положении оказываются те, кто не помнит об этом и не боится этого. В то же время "Приобретши во время жизни добрый навык добре побеждать врагов, ты и в час смерти легко стяжешь венец победы".